Ученик Аркадьев
Что касается личных соревнований, то, по словам Тышлера, это был мавлихановский период в советской сабле. В то время Умар Мавлиханов был очень силен, но выиграть Олимпиаду ему так и не удалось. Фехтовальщики, привыкшие к многоступенчатому круговому марафону, где сильнейший всегда может позволить себе проиграть один-два незначительных боя, сберегая силы для решающих поединков, в Токио соревновались по системе прямого выбывания. При этой жесткой системе, когда первый же проигранный бой становился последним, жребий за выход в финал свел Мавлиханова с самым неудобным для него противником. Этому Бакони он проигрывал прежде всегда. Без исключения. Едва их вызвали па дорожку, Мавлиханов сразу бросился на своего противника, чтобы не дать ему опомниться, и быстро повел — 8:3. «До победы мне оставалось всего два туше,— рассказывает Мавлиханов,—и тут я вдруг захотел побыстрей закончить бой. И заторопился, хотя мне-то как раз торопиться было некуда: ведь я вел в счете. И он как пошел меня догонять, а я вдруг зажался, меня сковал страх. Потом я все хотел хоть как-нибудь нанести эти два проклятых удара, но у меня ничего не получалось. Получалось у него. И вот уже счет 8:8. Оказалось, мне надо было получить эти восемь ударов, чтобы прийти в себя. Уж не помню, как именно, но последние два удара нанес я».
В финале, где по новой системе фехтовали лишь четверо сильнейших, Мавлиханов проиграл Рыльскому и Арабо и выиграл у Пежи. «Вот у него-то я выигрывал всегда,— вспоминает Умар.— Это был мой «клиент», и он хорошо виал об этом. Я был страшно неудобен для него, а он мне в самый раз, под мою саблю. Я тогда в финале снова убедился в этом, выиграв у него 5:2».
Все же Олимпийские игры в Токио выиграл Пежа — он проиграл только Мавлиханову, а Мавлиханов после перебоя с Рыльским стал третьим.
«В каком-то роде Мавлиханов — антипод Тышлера, страстный боец, душа его фехтования — нападение, атака,— рассказывает о своем ученике Аркадьев.— Однако он типичный боец вдохновения. Бывало, споткнувшись где- то в начале пульки, этот неистовый бог атаки нередко вдруг терял весь свой наступательный пыл и тогда мог проиграть кому угодно. В таких случаях он говорил «бой не получился», не пытаясь вникнуть, разобраться, почему, как». Он пронесся сквозь чемпионаты мира и Олимпийские игры, как пущенная стрела, не вполне высказавшись в фехтовании.
